Поделиться ссылкой:
Всегда во времена глобальных потрясений (экономических, политических, военных) большей степенью выживаемости обладали люди, не обремененные грузом принципов, убеждений и идеалов. Как уверял себя главный герой романа «Обитель» Захара Прилепина, чем незаметнее человек, тем дальше он от любых неприятностей.
Именно так сейчас в России выживают люди-невидимки с Украины. Не те, что оставили свои разбитые украинской артиллерией в труху дома на Донбассе. Не те, что после февральского майдана бежали, не оглядываясь, подальше от земли, предчувствуя смерть и разрушения. А те, кто еще в «жирные» докризисные нулевые приехали на «российский клондайк» за своей порцией золота. Год назад таковых в России насчитывалось около четырех миллионов человек.
Люди-невидимки с Украины давно уже живут среди нас. Внешне их сложно обнаружить. В отличие от мигрантов из Средней Азии, они не разгуливают по выходным по главным городским магистралям в нарядных спортивных костюмах. Разговаривают они тоже почти без акцента. Выдать людей-невидимок может только паспорт. Но так как они внешне не отличимы от типичных россиян, то и полицейские патрули на каждом шагу не пристают к ним с проверкой документов.
Интересная трансформация с невидимками с Украины стала происходить во время и после февральского госпереворота. Она же доказала, что и такое сильное потрясение не способно помочь беспринципной невидимке обрести контуры зримой личности. Об этом лучше всего рассказать на жизненном примере Михаила (имя, по понятным причинам, изменено), украинца из Винницы, который полностью подходит под вышеописанную категорию людей.
Все, как у всех
Михаил живет в Петербурге, неофициально работает на небольшом частном производстве по изготовлению и сборке металлоконструкций. В силу опыта и возраста (под полтинник) работает бригадиром и получает приличную зарплату в районе 100 тысяч рублей.
Сначала снимал вместе с украинскими напарниками дешевую комнату в общаге, потом умудрился жениться на местной жительнице и переехал к ней. Теперь вот подал документы на вид на жительство. И скоро узаконит свое право на труд.
Из Винницы уехал из-за невозможности хорошо зарабатывать. Это в советские годы сей украинский край процветал. А после того, как на политической карте мира появилось государство Украина, экономика Винницы медленно, но верно опускалась на беспросветное дно.
Здесь, как и всюду на украинской земле, во всех бедах винили олигархов и политиков. Сильно не любили «Беркут». Мол, вот кто нашел себе место под солнцем, живет на жирных харчах, в ус не дует, еще и мирные демонстрации на Майдане дубинками разгоняет.
В Виннице у Михаила осталась мать, дети от первого брака. Он регулярно их навещал, делился заработанными деньгами (пока был не женат на петербурженке), увозил в Северную столицу сало, горилку и конфеты порошенковской фабрики.
В Петербурге он старается жить как типичный представитель местного рабочего люда. Болеет за «Зенит», ходит по выходным в торгово-развлекательные комплексы, по праздникам выбирается в центр, дабы погулять по главной улице.
Очень любит фильмы про Великую Отечественную. Знает много песен военных лет. Ну а 9 мая выпивает за победу Красной армии. Бандеру вслух считает врагом. Что на самом деле про него думает – не известно.
Сала героям!
Так случилось, что ему как раз во время февральских событий пришлось ехать на родину. Через пару дней он сообщил жене, что тоже поедет в Киев сбрасывать олигархов. Говорил, что мать его благословила на борьбу. Но жене кое-как удалось уговорить обезумевшего супруга вернуться в Россию.
Приехал он другим. Проклинал Россию, Путина, русских, российское телевидение. С русской женой на этой почве разгорелся конфликт. Каждый вечер у них в квартире происходила локальная междоусобица. Правда, слава богу, без рукоприкладства. Иногда в качестве подмоги он обращался к своей винницкой родне и те по скайпу выкрикивали всякие майданные непотребства.
Но прошла неделя, привезенное сало закончилось. Михаил вновь вернулся к себе прежнему. Он больше не рвался воевать с Россией, жадно смотрел российские новости про Украину и скрипел зубами, глядя на кадры сожженных людей в Одессе или убитых мирных людей на Донбассе. Через какое-то время он даже слово «сепаратисты» в своей речи незаметно для себя заменил на «ополченцы».
За минувший год он еще несколько раз ездил на родину. Жену с собой не брал. От греха. Говорил, что родня ей волосы вырвет. И каждый раз с ним приключалась трансформация. Как будто винницкая вода содержала львиную дозу ненависти, с трудом выводящуюся из организма. Он снова начинал говорить словами дикторов украинского телевидения, взывал к жене с претензией «зачем вы ввели в мою страну свои войска?!».
Но рано или поздно сало заканчивалось, и все приходило в норму. Михаил уже несколько месяцев не был в Виннице, давно не звонил домой и снова превратился в человека-невидимку. Ходит на работу, выбирается с женой в ТРК и на Невский проспект. Болеет за «Зенит» и уже строит планы, как будет отмечать 70-летнюю годовщину победы в Великой Отечественной войне. Правда, теперь он смотрит новости два раза. Первый раз – украинские в Интернете. Второй раз – российские по телевидению. Никаких бурных реакций не происходит. Наверное, украинский минус нейтрализует российский плюс.